«Товарищ, верь: взойдет она, звезда пленительного счастья…»
Товарищ, верь: взойдет она,
Звезда пленительного счастья,
Россия вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!
Эти строки, ставшие кульминационными в послании к П. Я. Чаадаеву, члены тайных обществ воспринимали как призыв к действию. Стихотворение «К Чаадаеву» переписывалось и хранилось у многих декабристов
Пушкин познакомился в Чаадаевым во время учебы в лицее. Чаадаев был старше юного Пушкина, успел принять участие в Бородинском сражении, и Пушкин гордился дружбой с блестящим офицером. При встречах молодые люди много говорили о положении в России, часто спорили. Это стихотворение явилось продолжением их споров, а знаменитые строки «Товарищ, верь: взойдет она, звезда пленительного счастья…» выражают с одной стороны – уверенность в правильности своих поступков и мечтаний, а с другой – веру в наступление светлого будущего. Но увы! Юношеские мечтания не всегда исполняются: меньше чем через 100 лет Россия «вспряла» (причем кроваво «вспряла»), но счастья народу это не принесло…
В стихотворении «К Чаадаеву» и особенно в последних строках его отразились юношеская горячность Пушкина, его максимализм, импульсивность в отношении к царизму. Известный русский критик В. Г. Белинский считал, что стихотворение «К Чаадаеву» прививает патриотизм, помогает воспитать в читателе человека (эх, какими зверьми часто люди становятся в революции!).
Это произведение не предназначалось для чужих ушей и глаз. Но в нем настолько ярко, настолько выразительно были высказаны мысли, идеи прогрессивной дворянской молодежи, что оно размножилось сотнями рукописных экземпляров и все-таки попало, сначала на стол Бенкендорфа, возглавлявшего III Отделение, а впоследствии, и к самому царю. Это стихотворение, и особенно последние его строки, вызвали гнев самодержца, что грозило Пушкину ссылкой в Сибирь.
Только заступничество некоторых влиятельных друзей позволило заменить Сибирь южной ссылкой.